«Кто ее любит??? Никто!», «Я изнасилую тебя в рот ногами и сниму это на камеру!», «Я умираю. Скатываюсь по стене и ору в подушку о помощи» — это цитаты с интернет-страничек 13-летних одноклассников из школы N города Дзержинска. Не только группа «ВКонтакте» этого класса, но и вся подростковая социальная сеть все больше напоминает жестокий дикий остров детей из «Повелителя мух»: в интернете сбиваются в стаи, травят слабых и подчиняются сильным. О том, что такое кибербуллинг и как вернуть цивилизацию в подростковые социальные сети, «РР» побеседовал с автором исследования «Дети России онлайн» Галиной Солдатовой.
Алина и Лена снимают себя на мобильник в заброшенном доме, изрисованном граффити. Идут, перепрыгивая битые стекла, по лестницам без перил, доходят до несуществующего балкона.
Смотрят вниз.
— Я хочу спрыгнуть, — улыбаясь, говорит Лена.
— Дура, — весело откликается Алина.
Они возвращаются к лестнице. Позируя на камеру, пишут что-то на стенах.
Алина и Лена — ученицы 7-го класса школы N города Дзержинска. Их страницы «ВКонтакте» я обнаружила методом тыка, вбив в поиск по группам словосочетание «кто ненавидит».
Дело в том, что Алину — ненавидят. В группе ненависти 44 человека. На аватаре группы симпатичная девочка-блондинка лет двенадцати. На стене группы голосование «Насколько вы ненавидите Алину». Варианты ответов: на 1000%, на 500% и т. д. Проголосовали 22 человека.
«Вы зачем все это устроили?» — спрашивает кто-то на стене. «Она нас просто бесит уже!!! Вот и все». «А кто ее любит? Никто!!!» — надпись сопровождает изображение перечеркнутого черной линией сердца.
Следующий опрос: «Алина Березкина — дура?» Проголосовали 24 человека. «Вы че, охренели?!» — спрашивает девочка по имени Ксюша. «Ксюш, ты за нее? Фу!»
Следующее голосование включает в список тех, кого следует ненавидеть, еще и Ксюшу.
«С грубиянами в Сети // Разговор не заводи. // Ну и сам не оплошай — // Никого не обижай», — детским голосом читает Интернешка. Это персонаж обучающего мультика, который показывают пока только в нескольких московских школах. Интернешка рассказывает об опасностях, с которыми ребенок может столкнуться в Сети, и формулирует правила: «Злые люди в интернете // Расставляют свои сети. // С незнакомыми людьми // Ты на встречу не иди». Сейчас Интернешка, мягкая игрушка, спит на полке в кабинете Галины Солдатовой, привалившись к статуэтке — премии Рунета за проект «Дети России онлайн».
Галина Солдатова — доктор психологических наук, профессор факультета психологии МГУ; уже несколько лет под ее руководством проводятся исследования активности российских детей в интернете. А еще Солдатова руководит горячей линией психологической помощи «Дети онлайн», на которую ежедневно поступают десятки звонков из всех регионов.
— Мы стали работать с начальными классами, потому что возраст вхождения в интернет снижается: в 2011 году он составлял 9–10 лет, теперь и того меньше. Многие дети уже в 5 лет уверенно чувствуют себя в Сети. Они там управляются так же легко, как дышат.
— И как интернет на них влияет?
— У «цифрового поколения» меняются высшие психические функции: сейчас дети запоминают не информацию, а путь к ней. Мозг ищет способ адаптироваться к информационному шквалу. Эти дети могут распределять внимание так, как мы не могли: одновременно смотреть кино, общаться в чате, искать себе новую аватарку и пить сок.
— С какими проблемами чаще всего звонят на горячую линию?
— Для детей интернет в первую очередь не источник информации, как для взрослых, а средство общения. Поэтому дети чаще всего испытывают коммуникативные сложности. На первом месте кибербуллинг: травля, оскорбления, унижения. Кибербуллинг осуществляется сознательно, систематически и направлен против слабых.
— Почему это происходит?
— В социальных сетях подросткам легко реализовать свои агрессивные наклонности. Агрессия заложена в природе человека, но в процессе жизни он окультуривается — учится себя вести, часть агрессии уходит в спорт… А в интернете агрессию можно проявлять свободно. Это не значит, что процент склонных к агрессии детей растет. Просто мы сейчас наблюдаем на видео и в социальных сетях то, что раньше увидеть не могли. Пока что все это похоже на остров из книги Голдинга «Повелитель мух» или на ситуацию в фильме Ролана Быкова «Чучело».
— Но если раньше ребенка травили в школе, а потом он шел домой и мог на время забыть о травле, то сейчас процесс постоянный?
— Да. Кроме того, теперь травлю видит целый город, а то и весь мир. В нее можно окунуться в любой момент, нажав на клавишу компьютера или мобильника. Кибербуллинг отличается от обычной школьной агрессии именно масштабами: его свидетелями становится большое количество френдов, отсюда большая суицидальная опасность.
— Кибербуллинг на первом месте, а что на втором?
— Звонки родителей, чьи дети столкнулись в Сети с сексуальными домогательствами, так называемый грумминг. К сожалению, такие случаи не редкость. Причем в них вовлекаются иногда совсем маленькие дети. Например, был звонок от матери семилетнего ребенка — кто-то пытался обсуждать с ним в Сети интимные темы. Ребенок растерялся, не понял, что это такое, пришел к маме. Но если девочке не семь лет, а двенадцать, она уже пойдет встречаться. Наши дети общаются с незнакомцами в Сети в два раза чаще, чем в Европе: там с детьми уже ведется работа по поводу безопасного поведения в интернете.
Тринадцатилетняя Алина «взяла» себе фамилию мальчика, в которого влюблена, и отметила свою любовь в статусе. У Алины есть «сын» — придуманная страничка младенца с фамилией возлюбленного. Алина ставит на аватар сексуальную улыбку с язычком между зубами. На ее стене перепосты фоток с сердечками, мишками, детками. Опрос «Кто лучше?» — и три фамилии одноклассниц. Еще несколько традиционных вопросов типа «Ты меня любишь?», где друзья должны отметить степень своей любви. Я замираю на опросе «Ты будешь рад, если меня не будет в живых?». Голосую «нет», чтобы увидеть результаты. Таких, как я, большинство.
Леша из 7-го класса школы N — тот самый возлюбленный Алины. На аватаре худенький мальчик, друзей у него больше 660. Галерея фотографий открыта для любого пользователя. Ни на одной из них Леша не улыбается. Он прячется в капюшон, опускает глаза, хвастается татуировкой на плече и серьгой на младенчески круглом и гладком подбородке. Дальше в фотоальбоме черная картинка «Абонент умер! P. S. Он все равно никому не нужен». Школьник Леша состоит в группах «Любители диснеевских мультфильмов», «Я бы вдул, я бы трахнула», «Попки» и «+18». Его стена пестрит полуголыми девицами и матом. Очередной раз зайдя на его страничку, я вижу перепост фотоизображения окровавленного Иисуса и надпись «Я спросил Иисуса: “Как сильно Ты любишь меня?” Иисус ответил: “Вот так сильно”. И растянул Свои руки на кресте и умер. Если ты любишь Иисуса, опубликуй это на своей стене».
Леша влюблен в другую девочку и состоит в группе ненавидящих Алину. В Лешином статусе значится: «Я умер на 99%».
По просьбе «РР» психологи Фонда развития интернет (им руководит Солдатова, на его базе и существует горячая линия «Дети онлайн») проанализировали страничку Леши на предмет суицидального риска. Экспертиза на трех страницах — подробный анализ фото, музыки, статусов и комментариев ребенка. Вывод психологов: Леша — нарциссичная личность, он ведет страничку не ради общения, а ради привлечения внимания публики.
Музыку он искал не по группам и композиторам, а забивая в поисковик словосочетание «клубная музыка»: его музыка — часть самопрезентации. Его образ — самовлюбленный позер, который пресытился даже темой секса, такой волнительной для подростков.
«Путаясь в том, что именно является им, а что — его отражением, мальчик теряет контакт со своими эмоциями, погружаясь в скуку и пустоту, и эта скука, такая нехарактерная для детей, делает его исключительным, усугубляя позу, — пишут в своем заключении психологи. — Есть риск, что такой человек будет блефовать до последнего, свято веря в построенный образ, иначе игра разрушится. Делая высказывания подобные тем, которые были на его аватаре (“абонент умер”), он одновременно верит и не верит в то, что пишет.
Истинного желания умереть у мальчика нет: дети, страдающие депрессией, которая способна завершиться суицидом, обычно ощущают полную апатию и бессилие, они вряд ли будут заботиться о том, как они выглядят для других. Но имеется риск совершения демонстративного суицида. Демонстративный суицид — наиболее действенная манипуляция для привлечения внимания к своей персоне, а также простой способ получить эмоциональное поощрение (“Вот когда я умру, они поймут, кого потеряли…”).
В этом случае подросток постарается максимально исключить вероятность смерти, но в силу плохой осведомленности о физиологии человека может не рассчитать силы.
Возможности психологической помощи таким подросткам ограниченны: любая попытка “поговорить” трактуется демонстративной личностью как повод углубить позу, загоняя его все дальше в роль мученика. Методы, позволяющие увести детей от такого поведения, — полезная и интересная внеклассная деятельность, турпоходы, кружки и общение с родителями с целью обучения эмоциональному опыту доверительного открытого общения, лишенного “масок” и “поз”».
Я спрашиваю Галину Солдатову, типичен ли такой нарциссизм для всех подростков, подолгу находящихся в социальной сети.
— Это качество интенсивно развивается благодаря соцсетям. Ведь что такое страница «ВКонтакте»? Самопрезентация.
За сутки Алина успевает «поженить» себя на другом мальчике. На аватаре теперь фотка их обоих с сердечками. Не видно, чтобы Алина особо переживала по поводу того, что ее травят. Она отомстила своей главной обидчице и создала группу «Кто ненавидит Яну Шаповалову» (имена изменены).
Яна — девочка, которая травит Алину. В группе ее ненавистников теперь столько же людей, что и у ее жертвы. Один из друзей Алины — рэпер, он сочинил песенку про Яну и выставил в группе на всеуслышание: «У меня твое фото вызывает позывы рвоты. Блевота течет по монитору, пока ты ходишь по коридорам школы и п…дишь там что-то… При встрече я натяну тебе е…ло на кол, после уе…у об пол, это будет больно, а мне будет по. Я изнасилую тебя в рот ногами и сниму это на камеру. После выложу видос “ВКонтакте” и отмечу твоих маму с папой — пусть видят, какое говно воспитали».
С буллингом сталкиваются 23% детей, пользующихся интернетом. Из этого числа треть детей 11–12 лет переживают травлю чаще одного раза в неделю. 25% российских детей признались, что за последний год оскорбляли кого-то в интернете. По достижении совершеннолетия этим детям, возможно, придется менять фамилию и имя, чтобы стереть свою интернет-биографию. Такое мнение о «цифровом поколении» высказал два года назад председатель совета директоров компании Google Эрик Шмидт в интервью Wall Street Journal.
Психологи горячей линии выпустили брошюрку для родителей: как помочь ребенку, если он жертва агрессии. «Научите детей правильно реагировать на обидные слова и действия других пользователей. Не стоит общаться с агрессором или пытаться ответить ему тем же. Лучший способ испортить хулигану его выходку — отвечать полным игнорированием».
Тревогу можно забить, наблюдая за настроением ребенка во время общения в интернете и после. В брошюре рекомендуется рассказать ребенку о своей обеспокоенности тем, что с ним происходит, и доверительно побеседовать, чтобы узнать, как далеко все зашло. Нужно убедиться, что оскорбления из Сети не перешли в реальную жизнь, удалить личные данные ребенка со страницы, помочь ему заблокировать обидчика, а если травля назревает в классе — сообщить классному руководителю. Обычно травле подвергаются чувствительные и замкнутые дети, которые не уверены в себе и не умеют строить отношения с ровесниками. Но в случае с Алиной все не так: две девочки просто борются за лидерство в классе.
— Как дети переживают кибербуллинг?
— Это драма, которая переживается глубоко и длительно. Младшие дети обращаются за помощью к родителям, а дети постарше — не к тем, кто находится офлайн, а к тем, кто тоже в онлайне.
— Как Алина, которая попросила друга отомстить за травлю?
— Да.
— В интернете травят тех же, кого и в школе?
— Травля может начаться в реальной жизни, а потом перейти в интернет. Но иногда наоборот: травля из интернета выплескивается в реальный мир. Ведь о человеке можно больше узнать не сидя с ним за одной партой, а прочитав его страничку «ВКонтакте». Вы об Алине столько вытащили, сколько не может знать ее классный руководитель и даже мама.
— Так как помочь Алине? Вот если бы я была ее мамой…
— Мы не знаем, как у Алины с мамой, но, по всей видимости, по душам они с ней не разговаривают. Бывает, что родители оказываются намного дальше от ребенка, чем друг из Сети. Сейчас идут споры о том, стоит ли родителям проситься к детям в друзья в социальные сети. Я убеждена, что стоит. Только нужно это делать вовремя. А Алину уже упустили. Вот если бы мама увидела ее страничку, забила бы тревогу…
— Меня бы, наоборот, успокоило то, что, судя по странице, Алина не особо расстроена тем, что ее травят.
— Это обманчивая реакция: как психолог, я убеждена, что она очень сильно переживает.
7-й класс школы N города Дзержинска ушел на каникулы. Вскоре на стене подруги Алины Леночки появляется видеозапись: «Помним, любим, скорбим».
На видео — Алина. Сидит на краю крыши городской многоэтажки. Произносит что-то неразборчивое и возмущенное, отталкивается и с визгом срывается вниз. Видеозапись обрывается на матерной ругани снимающего. Комментария всего два — от подруги и друга-рэпера: «Алина прыгнула с 9 этажа:( Как мы ее все любили(((».
Наверное, там был еще один ярус крыши, потому что визг при падении получился коротким. Возможно, поэтому одноклассники не повелись. Алина перепостила запись на свою страницу, сопровождая песней друга-репера: «Здравствуй, Алина, ты меня слышишь? Зачем ты, дуреха, прыгнула с крыши? Город Дзержинск, девятиэтажка, сделав шаг с крыши, ты думала выше быть. Но ты падала вниз, и не было боли. Ни страха, ни грусти, ни счастья, ни воли… Как ты посмела забыть про всех тех, кому дорога ты? Большое спасибо тем докторам, что спасли тебе жизнь. Но ты только держись! Мы в тебя верим. Скорее очнись…»
— Она сымитировала суицид. Это опасный симптом. Тренировочный прыжок может реализоваться всерьез.
— Она ждала реакции. Пять человек лайкнуло.
— И хорошо, что всего пять. Если бы она получила большое количество поощрительных отзывов, это было бы хуже. Но слабая реакция говорит о том, что для детей, которые заходят на ее страничку, такой видеоролик — рутина: подумаешь, прыгнула с крыши… В их среде самоубийство обсуждается постоянно. Фиксация на этой теме — в том числе их способ преодоления страха смерти. Могут поговорить-поговорить — и преодолеть внутренний страх. Придут другие интересы, и пошла жизнь дальше. Но есть группа риска, где такое обсуждение опасно.
…«Я умираю. Я просто тону в этих мыслях. Я тяну руку, чтобы выйти из болота боли и ненависти, но не могу. Помогите. Я схожу с ума. Скатываюсь по стене и ору в подушку о помощи. Нет, пожалуй, ни одного думающего человека, который хотя бы раз в жизни не задумывался о самоубийстве». Это — надпись на стене Лены, подруги Алины. Лена причисляет себя к эмо. В статусе — кресты, а обсуждение смерти идет который месяц. Очередной крик о помощи дружно лайкают и ждут следующего.
— …У них весь класс такой. Что делать-то?
— Работать с классом. Но мало какой учитель следит за отношениями детей, а уж чтобы его хватало на просмотр их страниц в соцсетях… Я недавно видела комментарий учителя в интернете, он изучил странички учеников «ВКонтакте» и пришел в ужас, после чего начал плотно работать с ними и с родителями. С него надо брать пример. Нам нужно формировать культуру общения в интернете и создавать психологические службы при соцсетях.
— Я слышала, что будет создана группа психологов, выявляющая суицидально опасные страницы подростков в социальных сетях.
— Предполагается создание рабочей группы при Минобразования, но пока работа не началась. Нужно усилить работу школьных психологов по всей России и повысить их квалификацию по профилактике суицидальных рисков, в том числе в интернете.
— Насколько вероятно, что угроза избить и снять на камеру дойдет до реального избиения?
— Вероятность мала, к счастью. Дистанция между словами и поступками большая. Но уже сама угроза — травмирующий фактор и заставляет ребенка жить в страхе.
— Алина, Леша, Яна и Лена — потерянное поколение?
— Нет, они новое поколение и пока неразгаданное. И нам надо стремиться их узнавать и беречь. За Алиной и Лешей мы с вами уже точно в Сети присмотрим. Но таких страниц «ВКонтакте» много. В интернете лучше всего справляются с опасностями наиболее опытные дети-пользователи: они умеют заблокировать страницу обидчика, изменить свои настройки приватности. Но таких на самом деле мало. Это миф, что дети сами все знают. Неправда. Они чрезвычайно нуждаются в хорошем образовании, связанном с инфокоммуникационными технологиями. Риски и угрозы в Сети так же реальны, как и на улице, где у ребенка есть опасность попасть под машину или столкнуться с хулиганами. Мы же не запрещаем ходить по улицам, а учим переходить дорогу на зеленый свет и не общаться с незнакомцами. Поэтому родители должны помогать детям осваивать и правила поведения в интернете. И быть их друзьями не только в реальной, но и в виртуальной жизни.
В романе Голдинга «Повелитель мух» фигурирует голова мертвой свиньи, насаженная детьми-охотниками на кол, символ зверя, сидящего в душе любого ребенка. В «Повелителе» детей на острове в итоге находят взрослые из военно-морского флота. Конец обнадеживающий, но не то чтобы однозначно счастливый: к тому времени дети уже успели убить толстого мальчика Хрюшу — его сбросили со скалы.
В 7-м классе школы N города Дзержинска пока все живы.
«Русский репортер» №21_2012.
.png)
