Недавно я разговаривала с ребятами 10-11 лет со своего курса, и разговор зашел о том, что они не хотели бы видеть в экранизациях любимых сказок и книг героев, которыепо цвету кожиотличаются от персонажей, описанных в книге. Они заявили, что не представляют себе Алису или Русалочку с черным или желтым цветом кожи. "Это страшно даже себе представить!" - воскликнул ребенок. Я попыталась разобраться, в чем причина такого их неприятия. Связано ли оно с тем, что режиссер часто представляет персонажей не такими, какими мы, читатели, их себе представляем? Если так, то тогда мы обречены на постоянное недовольство экранной версией фильма и режиссерской интерпретацией. Если речь идет только онаших с режиссером расхождениях в представлениях о том, каким должен быть герой, то в этом нет ничего страшного, но... Сравнивая фильм с книгой, мыпортим себе настроение и не можем получить удовольствие от просмотра, так как нас больше интересуют не события, не приключения и переживания героев, а "соответствия" и "несоответствия" нашимпредставлениями образам.
Если режиссер приглашает на роль героя, которого мы всю жизнь представляли белокожим, талантливого актера с темным цветом кожи, то должен ли сам этот факт портить впечатление от фильма? Не наказываем ли мы, зрители, себя сами, когда выбираем главным критерием оценки фильма не достоинства актерской игры, не прекрасный сценарий, операторскую работу или спецэффекты, а исключительно наше представление о том, что Золушка должна быть белокожей? Кстати, кто сказал, что она "должна"?
Сюжет сказки "Золушка" один из самых распространенных сказочных сюжетов в мире. Одна из древнейших "золушек" жила еще до нашей эры в Древнем Египте. И теряла она не хрустальную туфельку, а сандалию. Когда мы читаем об африканской Золушке, разве мы меньше ей сопереживаем только потому, что ее угораздило родиться на свет не на Европейском континенте? Конечно же, мы будем ей сопереживать! Когда смотрю в театре постановку спектакля по мотивам повести Н.В.Гоголя "Шинель" Башкирского драматического театра или театра из Якутии, то мне совершенно не мешают национальные черты лиц актеров воспринимать драму, которую переживает петербургский чиновник XIX века Акакий Акакий Башмачкин. Это может быть драмой"маленького человека" нашей эпохи, живущего в любом месте земного шара.
В Мультимедиа Арт музее каждый год представляют календарь Pirelli на следующий год. В 2018 году я выводила ребят на выставку Pirelli, что показать им необычную интерпретацию сказки "Алиса в стране чудес". Календарь на 2018-й год, снял которой фотограф Тим Уолкер в привычной ему кинематографичной манере. Посвящен он сказке "Алиса в стране чудес", а его главными героями стали темнокожие модели, музыканты и актеры . Стилист съемки Эдвард Эннинфул, который в этом году возглавил редакцию британского Vogue, рассказывает: "Увидев темнокожую Алису, дети с детства будут понимать, что наш мир разнообразен, а красота может быть любогоцвета". Так, в героев любимой сказки перевоплотились Наоми Кэмпбелл, Вупи Голдберг, Пи Дидди, Адвоа Абоа и Люпита Нионго. (Любимых актеров вы можете увидеть на иллюстарциях к моему посту). Ребята были поражены и выражали неудовольствие и досаду, но я с ними поговорила так, как сейчас с вами говорю, и они успокоились. Некоторые из них признали, что эта интерпретация "необычная и интересная и даже красивая". А поскольку выставка проходила декабрьские дни, то уже в студии. где мы занимаемся, я рассказала ребятам о Черной мадонне....
Могут ли Мария и Иосиф быть похожими на испанского сапожника Пауло и его жену Марию, что живут на соседней улице, или на итальянского продавца скобяными изделиями Джованни, который каждое утро обменивается с вами новостями, выглядывая из своей лавочки?
Путешествуя по Европе, я видела несколько вертепов с черноликими героями. Я молилась Черным мадоннам в Польше и в Испании. И их черные статуи никогда не вызывали у меня отторжения. Когда-т о я заинтересовалась этим вопросом и узнала, что цвет кожи Богородицы - это не влияние времени, ни многовековая копоть свечей. Искусствоведы сходятся во мнении, что цвет ее кожи был выбран художниками умышленно; на это, в частности, указывает тот факт, что чёрный цвет покрывает лишь участки кожи, но не одежды или предметы второго плана.
Согласно иносказательному прочтению Песни песней, прообразом Богоматери можно считать возлюбленную царя Соломона, которая говорит о себе: «Не смотрите на меня, что я смугла, ибо солнце опалило меня;…» (Песн. 1:5). В Вульгате это место звучит как «Nigra sum sed formosa». Эта цитата иногда встречается на изображениях Чёрной мадонны. В греческой Септуагинте соответствующее место звучит как «μέλαινά εἰμι ἐγὼ καὶ καλή», что можно перевести «Я черна и прекрасна». Споры теологов вызвали разночтения в последней фразе, которую переводили также как «Я черна, но прекрасна». Я видела, как паломники из разны стран и с разным цветом кожи проходят тысячи километров и поднимаются высоко в горы, чтобы попросить у Черной мадонны прощения за прегрешения или помолиться за здоровье родных. И паломников не беспокоят средневековые предрассудки по поводу черного цвета лица Девы Марии. Выскажу предположение, что черноликих мадонн могли создавать художники с темным цветом кожи, представители смуглых этносов. Средневековые творцы в камне или в дереве воплощали такие образы Богоматери и младенца Христа, которые сближали бы с ними их народы.
Их творчество не противоречило той тенденции, о которой упомянул в своей книге "Мимесис" (1953) филолог, специалист по романским литературам Эрих Ауэрбах. Ученый заметил, что уже со Средних веков в Европе, когда потребовалось «перелить содержание христианства в такую форму, которая была бы не простым его переводом, но и приспособлением к собственной традиции мировосприятия и выражения», возникла интерпретирующая традиция. Ее суть заключалась в том, что библейские события представлялись в литературе как события повседневной жизни, происходящие на глазах людей. На этом этапе снижения библейских рассказов изложение по своему характеру было народным: «возвышенное событие древнейших времен должно предстать перед глазами всякого зрителя как современная, всегда возможная, доступная для представления каждого, интимно близкая история», которая должна была «врасти в жизнь и чувствования» любого человека. И это желание вырубить Богоматерь из черного базальта или покрыть черным лаком, на мой взгляд, тоже связано с желанием представить ее как свою мать или знакомую прачку, или торговку виноградом. И в этой тенденции, о которой пишет Ауэрбах, заметно сильное желание художников выявить именно человеческую сущность Сына Божьего.
В 1894 году Поль Гоген начал писать свою картину "Te tamari no atua" (Рождество) в Бретани, а закончил ее в 1896 году уже на Таити. На ней Богоматерь - таитянка, а младенец Христос изображен на руках у повитухи. Он черненький с еле заметным нимбом над головой. Даже если бы мы не знали названия этой картины, мы бы угадали ее сюжет. Он слишком узнаваем, но при этом он не каноничен. Но мы, современные люди, не будем плевать на эту картину и проклинать творца за то, что он показал нам всем, что есть Человек. И тот облик, который принял Божий сын, это не облик афроамериканца, иудея или славянина. Он явил нам Человека во всем его многообразии и во всех возможных ипостасях - от простолюдина до царя.
О возвращении людей к Христу в течение всей истории христианства писал в 1925 году в своей книге "Вечный человек"английский философ и апологет Иисуса Христа Гилберт Кийт Честертон. Название философского труда указывает на связь между оптимизмом философа («христианство приходит в упадок, но Господь с нами остается») и причиной этого оптимизма – демократизмом и реализмом поступков Христа, описанных в Библии («рассказ о Кане Галилейской демократичен, как книги Диккенса»). Честертон убежден, что слова и поступки Христа-человека («Он и человек и нечто большее») носят вневременной характер: «Он не произнес ни единой фразы, ставящей Его учение в зависимость от какого бы то ни было общественного уклада».
Вместе с тем, философ не устает напоминать о том, что сделали бы его современники, увидев такого человека:
"Хорошо напоминать нам о странствиях Иисуса, чтобы мы не забыли, что Он разделял бродячую жизнь бездомных. Очень полезно думать о том, что Его прогоняла бы, а может, и арестовывала бы полиция, потому что не могла бы определить, на что Он живет". Христос в образе хиппи, Христос - чернокожий, Христос - иудей или грузин - для подлинной веры все это не должно иметь никакого значения. Здесь, на мой взгляд, важно другое. Одним из проявлений человеческой сущности Христа, например, в романе М.А.Булгакова "Мастер и Маргарита" или в рок-опере "Иисус Христос - суперзвезда" является его чувство собственного достоинства, которое очень трудно сохранить в повторяющихся исторических условиях пренебрежения личностью. .
Только поступки героя, а не цвет кожи Христа и его матери заставляет нас два тысячелетия размышлять о нашей с ними общности, сострадать их страданиям.
Только поступки героев и их отношение к вечным ценностям важны для становлении личности ребенка.
Только умение принять Другого, как себя способствует распространению гуманизма в обществе.
Поль Гоген, "Рождество".
.png)
